ВОСКРЕСЕНИЕ ХРИСТОВО
Даже до края земли…
25.04.2008
Источник: http://paskha.ru
Пасха в России
«Дорого яичко ко Христову дню»
Пасха Христова – сама Благодать жизни, веселье душевное, Воскресшему Господу слава!
В старину на Руси перед Пасхой хозяева мели дворы и убирались в доме, ходили в баню, закупали на рынке провизию для розговин, пекли куличи, делали творожные пасхи, красили яйца в луковой шелухе.
В витринах московских лавок кружились маленькие карусели с расписными пасхальными яичками – ребятне на радость. Булочные по всей Москве принимали заказы «на куличи, пасхи и греческие бабы». Старые москвичи в Замоскворечье пекли куличи дома: для гостей, для слуг, для бедных родственников.
На кухне запекали целого поросенка, барашка или окорок, жарили телятину. По традиции крашеные яйца укладывали на деревянное блюдо среди проращенной зелени овса или пшеницы, перевязывали вышитым рушником и украшали цветами.
В ночь Великой Субботы повсюду на Руси к храмам спешили православные люди: через поля, через луга, через леса, по тропинкам и дорогам. Задолго до службы собирались вокруг церквей в ожидании крестного хода. Грамотные читали на клиросе Деяния Апостолов. Жгли большие костры из смоляных бочек в память о холодной ночи, проведенной Христом при дворе Пилата.
И вот первый благовест большого колокола… Всколыхнулась толпа, зажглись в руках свечи, духовенство в светлых ризах с крестами, с хоругвями, с иконами вышло из храма, и голос хора возвестил радость великую: «Воскресение Твое, Христе Спасе, ангелы поют на небеси!».
Утро Пасхи – перезвон колокольный по всей Москве! Во времена царя Алексея Михайловича для раздачи на Пасху было приготовлено до 37 тысяч яиц! Раздавали куриные и лебединые, гусиные, голубиные, утиные, даже деревянные и костяные, резные и расписные.
В домах еще до Заутрени накрывали стол для розговин. Плох был тот хозяин, если не выставит на стол поросенка, колбасу, пасху с крашеными яйцами. Всего вдоволь! У зажиточных хозяев подавали 48 различных блюд по числу дней прошедшего поста. Обязательно приглашали в гости кумовьев и сватов. Христосовались друг с другом, садились за стол разговляться, потом отдыхали. Всю Светлую седмицу священники служили по храмам пасхальные молебны. С раннего утра на колокольнях трезвонили во все колокола, каждый мог в этот день стать звонарем, никому отказа не было.
По благочестивому обычаю на Пасху навещали бедных по богадельням и приютам. Тайную милостыню творили. Заключенным разговеться присылали, собирали деньги для выкупа из тюрьмы должников. Странников, юродивых и увечных в своих домах досыта кормили. И так всю Святую неделю, а то Пасха будет не в радость.
Пасха в Украине
«На Пасху все хлопоты в радость…»
Пасха в Украине – это настоящая весна, яркое солнышко, цветущие сады, в которых жужжат пчёлы.
Задолго до Светлого праздника в домах начинается суета. Пасха – праздник самый веселый, хлопотный. Обязательно надо выбелить дом снаружи и внутри. Все хаты к Пасхе стоят нарядные, как невесты. В доме тоже всё должно блестеть, на иконах – домотканые, с яркими вышивками рушники.
Последняя неделя по-украински «белая» или «чистая». В четверг начинается предпраздничная кутерьма: во всех домах пекут, жарят, варят… Хозяйки встают до восхода солнца, моются сами и моют детей, пекут куличи, красят яйца… В России делают пасху из творога, а на Украине это высокий пышный кулич, «свяченная паска». Уложены до освящения в корзинках развеселые яички – писанки.
Вечером в Великий Четверг идут к Страстям Христовым. Домой со службы несут в фонарике страстную свечку, от которой зажигают лампаду до Светлого дня. Страстной свечкой коптят «охранные» кресты на стенах и потолке.
В канун праздника, как солнце зайдет, звонят во все колокола. Собираются в церковь на всенощную, несут в корзинках и коробах пасхальную снедь – паски, яйца, сало, колбасы, соль, – чтобы освятить утром.
По-украински Пасха – «Великдень». На улице теплынь, соловьи поют. Такой день – ни с чем его не сравнить, не спутать. Повсюду радость и торжество. В церковь идут в лучших одеждах, надевают вышиванки – искусно расшитые сорочки и блузы. Если сохранились от бабушек дукаты или коралловые бусы – намыста, то непременно оденут на Пасху.
На Светлой Заутрене – церковь вся в огнях, издали ее видно. Над алтарем горят красные слова: «Христос Воскресе!» Служба на Пасху веселая. На Заутрене батюшки семь раз меняют ризы.
На Пасху солнце на небе "пляшет". Кто первый заметит, как солнце лучами играет, тому целый год счастливому быть.
Потом идут домой разговляться. Молятся на иконы, поют пасхальные песни. Трапезу начинают с освященного яйца или с кулича – сколько в семье человек, на столько частей его и делят. После розговин молодые бегут на улицу на качелях качаться, на каруселях крутиться, музыкантов бродячих слушать, хороводы на полянах водить.
А у детишек на Пасху любимая игра в «цоканье». Сначала острым концом бьются яйцом о яйцо, а затем тупым. Чье яичко не разбилось, тот все остальные себе забирает.
Пасха в Иерусалиме
Благодатная роса
Кому на Святой земле выпало счастье Пасху встретить, не забудет этих дней никогда. А если вернется сюда снова, ничуть не меньшая будет радость: прошло время, повзрослел человек, по-новому откроется ему тайна Воскресения. Едут паломники в Иерусалим, чтобы пройти дорогами, по которым когда-то ходил Спаситель, идут к чуду Благодатного огня…
У Гроба Господня море людское. Тысячи паломников в ожидании коротают ночь в храме. Ежегодное схождение Благодатного огня на Пасху – подтверждение веры и надежда на Божью милость, знамение победы над грехом и смертью, начало бытия мира, искупленного и освященного крестной жертвой Христа. Место, где лежало Его тело, где Он восстал из мёртвых – средоточие православной церковной жизни.
…Прочитаны на Голгофе Страстные Евангелия, совершен крестный ход в день погребения Спасителя и положения Его во гроб… Эти службы Страстной недели проходят в местах евангельских событий, когда судьба всего мироздания вершилась на земле Израиля.
В Великую Субботу иерусалимский патриарх и духовенство трижды обходят крестным ходом вокруг Кувуклии – часовни, где хранится принесенная с Голгофы Плащаница. В храме погашен весь огонь: свечи, лампады… Двери Кувуклии запечатаны особой восковой печатью. Патриарх снимает с себя верхнее облачение: митру, омофор и саккос. Делает он это в знак особого смирения перед таинством Благодатного огня. Берет в руки два пучка свечей, в каждом – тридцать три свечки, по числу лет земной жизни Спасителя. С Кувуклии снимается печать, патриарх входит внутрь для тайной молитвы. Наступают волнующие минуты всеобщего ожидания. Сколько придется ждать схождения Благодатного огня в этот раз, не знает никто.
Вдруг становятся слышны раскаты грома, тогда как на улице ясно и солнечно. Храм озаряется яркими вспышками света. То в одном, то в другом месте блистают зарницы – предвестницы сошествия Небесного огня. В храм вбегает православная арабская молодежь. Молодые сидят на плечах друг у друга, дружно кричат, просят Божью Матерь и Господа даровать верующим Благодатный огонь.
Все ярче и сильнее вспышки света, они уже по всему храму. Вспыхивает одна из лампад. Огонь появляется в храмовых часовнях, зажигает на Голгофе одну из лампад, сверкает над Камнем Миропомазания… У кого-то сами собой вспыхнули свечи...
Благодатный огонь сходит на Кувуклию наподобие молнии. Лампады вблизи Гроба Господня загорелись сами собой. Храм наполнило необычное сияние, свет, который был явлен при Воскресении Христовом.
Патриарх с пучками горящих свечей выходит к верующим. Всеобщее ликование охватывает храм, в считанные мгновения Благодатный огонь разносится повсюду. Первые минуты он не обжигает, не опаляет, им можно, как водой, омыть свое лицо... Чудесные исцеления совершает Благодатный огонь. На глазах затягиваются у калек страшные раны, прозревают незрячие, начинают слышать глухие…
А в Кувуклии повсюду на стенах видны большие капли воды. Благодатная роса небесная сошла на Кувуклию.
Пасха в Греции
«Христос Анести!» – «Воистину Воскресе!»
В Греции, как и во всем православном мире, Пасха – праздник праздников, празднуют ее всецерковно и всенародно. Во время Великого поста греки пекут лагана – пресный хлеб. На острове Корфу в Лазареву Субботу дети ходят от дома к дому с песнопениями о воскрешении Лазаря, получая небольшую награду. А в русской православной церкви святителя Николая, находящейся под окормлением Московской Патриархии, во время пасхального богослужения пройдет детский крестный ход.
За два дня до Пасхи жизнь в городах замирает. Закрыты все госучреждения, приспущены государственные флаги. На Страстной седмице все храмы в стране переполнены. В Великую Пятницу по улицам города совершают крестный ход с украшенной лепестками роз Плащаницей. В этот день грехом считается работать с молотком и гвоздями – в память о пригвожденном ко кресту Спасителе. На трапезе едят только суп с кунжутом и чечевицу с уксусом. В Великий Вторник пекут сладкое печенье – «кулураки», а в Великий Четверг красят яйца, преимущественно в красный цвет.
Настает канун Святой Пасхи. В Великую Субботу совершается торжественная пасхальная служба, во время которой в полной темноте все зажигают свои свечи от единственной горящей свечи и разносят огонь по всему храму. Ровно в полночь священники возглашают: «Христос Анести!» – «Христос Воскресе!». В эти минуты вся Греция оглашается радостными криками и всеобщим ликованием. Сотни петард и фейерверков взмывают в небо. Начинается Пасха, славят Воскресение Христово…
Празднование Пасхи начинается с храма Преображения Господня в Афинах. Туда привозят Благодатный огонь из Иерусалима, а потом развозят его в фонариках по всем храмам.
Крестный ход в Греции не такой, как в русских церквях. Все идут не вокруг храма, а с пением и возожженными свечами направляются по городским улицам на центральную площадь. Здесь перед многотысячной толпой происходит символическое сожжение Иуды. Праздник набирает силу, в воздухе стоит шум и грохот от несметного количества хлопушек. И что уж совсем необычно – ровно в полночь, после торжественного чтения Евангелия, начинается грандиозный фейерверк. Небо озаряется сотнями разноцветных огней...
А на острове Хиос, что в Эгейском море, прихожане двух соседних церквей устраивают перестрелку петардами, без этого им праздник – не праздник…
После службы греки зажигают от пасхальных свечек особую лампаду перед домашними иконами, которая будет гореть целый год, и славят Воскресшего Спасителя.
На пасхальной трапезе едят традиционный суп из бараньих потрохов – магирицу, который готовят заранее, в субботу, откупоривают рецину – первое вино прошлогоднего урожая. На природе устраивают широкие застолья и пикники, жарят на кострах молодых ягнят. В Салониках городской муниципалитет устраивает для всех – и местных, и приезжих – бесплатное угощение: на столах выставляют вино, мясо и обязательно красные пасхальные яйца со сладким чуреком. Песни и греческие танцы сиртаки не умолкают до самого утра и продолжаются всю Светлую неделю.
А пасхальные каникулы у греческих школьников длятся целых 15 дней.
Пасха в Пекине. Очерк
Окутанная ночной прохладой земля отдыхала после первого жаркого дня. В темноте, лишь кое-где рассекаемой тусклым светом фонарей, Фанза с ее большими светящимися окнами была похожа на огромный корабль, плывущий тихо и уверенно по бескрайнему ночному океану.
Из распахнутых дверей доносилось чтение Апостола. Несмотря на то, что до начала службы оставалось не менее получаса, в Фанзе яблоку было негде упасть; а люди все шли и шли: посольские, студенты, журналисты, сотрудники других посольств — Украины, Белоруссии, Греции, Кипра, Сербии, Болгарии и даже Эфиопии.
Подъехал отец Александр Дэ с дочерью Натальей; идет, опираясь на палочку, радостно озирается.
Вот отец Дионисий зачитал Патриарший Указ о награждении отца Александра крестом с украшениями, и Красная Фанза, которая сегодня действительно красная, огласилась троекратным «Аксиос».
Благословен Бог наш, всегда, ныне и присно и во веки веков.
Тихо, слаженно, торжественно запеваем Волною морскою, и к нам присоединяется уверенный голос отца Александра. В глазах у певчих слезы.
Закончилась полунощница. Тишина, лишь потрескивают свечи в руках у трех с половиной сотен молящихся. «Но в полночь смолкнут тварь и плоть...». Еще мгновение, и у престола начинается робкое Воскресение Твое, Христе Спасе. Его подхватывает хор, снова и снова, с каждым разом все увереннее; и вот уже весь собравшийся народ поет как единый слаженный организм:
И нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити.
Впереди крестного хода — мужчины с иконами, за ними — батюшка, хор, послы; все идут чинно и торжественно по двое и трое.
Мы уже обогнули поклонный крест, а навстречу все плыли огоньки свечей, бережно прикрываемые ладонями.
Собираемся во дворике перед входом в Фанзу; отец Дионисий с отцом Александром возвышаются на ступенях. Мы пропели стихиру еще более десяти раз, прежде чем шествие успело заполнить двор.
«Христос воскресе!» — «Воистину воскресе!» — раскатывается в ночи. «Христос анести!»... И понеслась пасхальная служба...
Как это положено по Уставу, освящение пасох, куличей и яиц происходило после Литургии. Огромный стол был уставлен роскошными произведениями кулинарного искусства, сотворенными мастерицами; заметим, что в Пекине не купишь готового кулича.
Закончена трапеза, Фанза опустела. Вот и Пасха наступила. Как же быстро летит время — прокручиваются в памяти приезд, службы Страстной недели, спевки, лица, слова...
Снаряженные сумками с пасхальными дарами, возвращаемся домой. За окном уже вырисовываются ветви деревьев на бирюзовом фоне неба, а мы, переполненные впечатлениями, все не можем уснуть.
Впрочем, спать в пасхальную ночь пришлось недолго: в 10 часов утра нас уже ждали на приеме по случаю праздника в Украинском посольстве.
Посольство занимает крохотную территорию в центре города, поэтому все здесь просто, по-домашнему. Посол поздравляет собравшихся с Пасхой, рассказывает про вчерашний «крестний хiд», показывает видеокассету с фильмом о Пасхе в Иерусалиме и приглашает гостей к столу, где красуются, одно аппетитней другого, блюда с салатами, мясом, всевозможными овощами и бутербродами с салом.
К батюшке подходят люди, благодарят за пасхальную службу; каждый рассказывает о своей судьбе, о том, как пришел к вере. Все удивлены количеством людей, собравшихся на службу ночью.
Пасхальный вечер нам, конечно же, хотелось провести по-особенному — после вечерни перед Фанзой разыгралась целая дискуссия о том, куда лучше поехать. Одни предлагали отправиться смотреть могилы эпохи Мин, другие — музей колоколов, но в конце концов все сошлись на том, что очень устали, а где отдохнешь лучше, чем на природе: едем в ботанический сад.
Само название места, где раскинулся ботанический сад, окутывало покоем — Душистые горы. Мы мчались по скоростному шоссе, и на горизонте в густой белой дымке одно за другим проступали очертания пологих хребтов.
Воздух чуть тронулся лиловым — первый признак сумерек, когда мы добрались до места. Солнце закатилось за горы и подсвечивало оттуда их мягкие контуры. Вдалеке над волнами красных, розовых, белых, желтых цветов возвышался изящный силуэт пагоды. Раньше в Душистых горах располагалось несколько монастырей, теперь это излюбленное место отдыха пекинцев. Говорят, что днем здесь людей примерно столько же, сколько в московском метро в часы пик. Автобусами привозят на прогулку передовиков производства — их можно узнать по одинаковым шапочкам или значкам. Нам рассказывали, как один экскурсовод откомментировал своим слушателям появление группы туристов из Германии: «А это такие же передовики, как и вы, только из Европы».
Узенькая тропинка приводит нас к круглым воротам, за которыми начинается бамбуковый сад. Он огражден белой стеной — белый цвет традиционен для бамбукового сада: на нем хорошо видна игра теней, отбрасываемых вытянутыми листьями в солнечный день и лунную ночь.
Около клумб с яркими тюльпанами, разноцветными гиацинтами и нежными изящными ирисами толпится группа японских туристов. Она не мешает сидящему неподалеку под сухим деревом дедушке в синей гимнастерке любоваться цветами. Сколько раз встречали мы в Китае пожилых людей, неподвижно взирающих на распустившиеся венчики. Древние китайцы считали большим позором неумение улучить момент для созерцания цветов и оказать им тем самым должное уважение. Считалось, что для созерцания каждого растения есть свое время и место. Так, зимой хорошо любоваться сосной, весной — всем, что цветет, летом — могучими дубами, платанами, осенью же лучше всего наслаждаться ароматом мандариновых деревьев. Если пренебречь погодой и неправильно выбрать место для созерцания растений, то рассеется и ослабеет дух. Конечно, Китай уже не тот, что был тысячи лет назад, но и в сегодняшней Поднебесной есть дни «Желтого листа» или «Цветущей сливы», когда все выезжают за город, чтобы насладиться красотой растений.
А нас увлекает за собой горная тропка. Все выше и выше: кажется, еще немного — и мы увидим солнце, спрятавшееся за соседней горой.
Вот куда вела наша дорожка — старая облупившаяся беседка, подпираемая сосной, предлагает замечательный вид на сад и всю долину. Еще один портрет Китая — задумчивый и умиротворенный, как звук бамбуковой дудочки; мудрый, глубокий, утонченный.
Уже совсем стемнело, спускаемся вниз. Как не хочется уходить отсюда; с трудом верится, что есть где-то шумный город с автомобилями, бетонными стенами и неоновой рекламой. Усаживаемся на скамейку. С гор доносится уханье сплюшек, шуршит бамбук за стеной, а в небе, темно-синем, бархатном мерцают жемчужные бусины. Сегодня на всей Земле Пасха...
ПОНЕДЕЛЬНИК
Если пройтись утром по Пекину, то в каждом парке, начиная от крохотных, разбитых у домов и заканчивая известными парками при дворцах и храмах, можно наблюдать людей всех возрастов, занимающихся спортом, но не привычной нам зарядкой или бегом, а традиционной китайской гимнастикой. Считается, что она обеспечивает свободную циркуляцию жизненной энергии в организме и способствует раскрытию его возможностей.
В ранние часы выходят на улицы мастера; они не только упражняются в своем искусстве, но и соревнуются друг с другом в написании иероглифов водой по асфальту, или выносят в клетках щеглов и слушают, чей сегодня поет лучше. Увидеть настоящих мастеров нам так и не удалось, потому что посольские ворота открываются лишь в восемь утра. На площадках парка, находящегося недалеко от посольства, люди, разбившись на группы по 4-5 человек, синхронно проделывали упражнения. Одни упражнялись с мечами, другие — с палками, третьи — с веером; вдоль забора выстроились те, кто занимался дыхательной гимнастикой.
Дыхательные упражнения закончились громким криком, в который мгновенно влились голоса всех находившихся в парке. В последнее время в Китае вошли в моду бальные танцы — танцплощадка была заполнена до отказа молодыми, пожилыми и средних лет парами — потанцуешь часок, и на работу. Никого не смущает ни отсутствие мастерства, ни обилие зевак, толпящихся за оградой.
А на улице кипит утренняя жизнь: снуют велосипедисты, рабочие развозят по ресторанам большие тележки с овощами и зеленью, спешат на занятия школьники в красных пионерских галстуках, а над воротами буддистского монастыря громко воркуют голуби.
Когда-то и парк, в котором мы только что гуляли, и окрестные дома принадлежали Миссии; здесь же недалеко от нее жили православные китайцы. Улицы, по которым мы идем, освящены кровью мучеников. Трудно представить себе, что здесь творилось всего сто лет назад...
Наверное, стояли такие же солнечные дни, и пышные кроны деревьев откидывали тень так же, как и сегодня... Всюду царила тревога — вот уже люди с красными повязками смело появляются на улицах города; ходят слухи о том, что не сегодня-завтра заполыхает Миссия. Одни семьи покидали свои дома и искали прибежища у родственников, другие, ожидая пожаров, остались в своих жилищах. Больше месяца продолжался произвол ихэтуаней — горели храмы, дома, деревья, гибли люди. Как писал очевидец восстания протоиерей Сергий Чан, потерявший всю семью, «в то время не было, кажется, ни одного человека, который не кричал бы ша*».
Святые мученики китайские, молите Бога о нас!
ВЕЛИКАЯ СТЕНА
Что приходит на ум первым, когда слышишь слово Китай? Одни подумают о китайском чае, другие — о бумаге, кого-то посетит мысль о боевых искусствах, но большинство наверняка вспомнит Великую китайскую стену. Невозможно не увидеть ее, побывав в стране.
Еще в древние времена правители отдельных царств, находившихся на территории Китая, возводили оборонительные стены вокруг своих владений. В III в. до Р. Х. Цинь Шихуанди, первый император династии Цин, объединивший разрозненные царства Китая, соединил эти стены в одну большую — так появилась Великая стена, «стена в десять тысяч ли», как называли ее древние китайцы. В строительстве стены приняло участие более миллиона человек, что составляло тогда пятую часть населения страны.
Первоначально стена была сооружена из утрамбованной земли, на смену земле пришла глина и камни, и уже в XVI веке (что для Китая совсем поздно) стену укрепили кирпичом и каменными блоками, которые можно наблюдать и поныне.
Самый посещаемый участок стены находится в местечке Бадалинь недалеко от Пекина. Год назад здесь открыли скоростную трассу, и теперь всего сорок минут отделяет центр города от китайской достопримечательности.
Мы приехали в послеобеденное время, когда солнце нежно золотило пологие склоны, сплошь усыпанные цветущими низкорослыми вишневыми деревьями. Туристов в эти часы было немного. С трудом преодолевая огромные высокие ступени, мы направились к ближайшей сторожевой башне. Ветер носился со свистом между зияющими глазницами окон, из которых было хорошо видно, как стена золотой змейкой вьется по хребтам гор и теряется за горизонтом.
Неподалеку от Бадалиня прямо под стеной расположился медвежий питомник, где разводят панд и гималайских медведей. Мы опоздали, ворота уже закрыты, но сторож легко поддался на уговоры, позволив нам зайти на десять минут и полюбоваться маленькими ленивцами, которые готовились ко сну, укладываясь в самых немыслимых позах там, где настиг их сон — на полу, парапете и даже на металлической лестнице.
Опьяненные горным воздухом, возвращаемся в Пекин, где уже с нетерпением ждут нашего приезда.
ИХЭЮАНЬ
К северу от центра Пекина раскинулась потрясающая своей красотой и изяществом летняя резиденция императора — Ихэюань. Великолепные дворцы, пагоды, беседки, резные ворота выглядывают из-за густых шапок развесистых старых деревьев. Сад Добродетельной Гармонии, холм Долголетия, дворец Рассеянных Облаков... Указатели манят тебя, зачарованного, все выше и выше; ты уже вознесся над дворцами и можешь любоваться изогнутыми крышами сверху. Еще немного — и восхищенному взору предстает окутанное дымкой, совсем как в сказке, озеро Куньмин, посреди которого возвышается остров, соединенный с берегом большим арочным мостом.
В саду многолюдно, громко переговариваются вездесущие передовики. Никакие красоты Ихэюаня не интересуют их так, как отец Дионисий в подряснике. «Врач», — поясняет своей спутнице мужчина средних лет. Мы спускаемся к пристани, и катер с драконами на носу и корме уносит нас на остров. Оттуда по мосту возвращаемся к стоянке такси. Пора ехать; сегодня в посольской общине большая радость — будет креститься ее самый маленький член.
КРЕЩЕНИЕ
Тихон — младший, четвертый брат в семье и самый маленький прихожанин. Думаю, что со временем он будет петь на клиросе — не могли же пройти даром многочисленные спевки, на которых Тишка присутствовал до своего появления на свет.
На первой седмице Великого Поста в посольство приезжал батюшка из Сочи. Было решено читать Великий покаянный канон Андрея Критского.
- Рожать на первой неделе не благословляю! Кто петь-то будет? — сказал батюшка Тишкиной маме, регенту здешнего хора. Но Тихон не внял благословению и все-таки появился на свет. Через несколько часов после его рождения мама-регент созвала весь небольшой хор в свою палату и на глазах у изумленных врачей провела спевку; канон был отслужен благополучно. Сию историю с восхищением поведал отцу Дионисию тот самый священник.
Тихона крестили. За столом сидят самые близкие — крестные и друзья. Все желают малышу помощи Божией, любви, хороших наставников, чтобы ему никогда не было одиноко. А мне подумалось. что то же самое можно пожелать и всей пекинской общине, которая не так давно зародилась и уже приняла боевое крещение — как же еще назовешь Страстную и Пасху. Дай Бог и ей помощи во всем, мудрого наставника и долгих лет жизни.
ЗАПРЕТНЫЙ ГОРОД
До отъезда оставались всего одни сутки. Я уже успела привыкнуть к напевной китайской речи, ко крикам тренирующихся по утрам солдат, к тому, что в каждой цветущей куще скрывается резная крыша. С трудом верилось, что завтра вечером все будет по-другому.
В последний раз отправляемся на прогулку, на этот раз — в зимний императорский дворец Гугун, или Запретный город. Не знаю, хватит ли часа, чтобы обойти его вокруг. Мощные десятиметровые стены окружены огромными водяными рвами — такую оборону едва ли дерзнешь нарушить. Хотя наши соотечественники дерзали — дважды в XVIII веке члены нашей духовной Миссии пробирались на спор в Запретный город, но были вежливо выдворены.
Выстаиваем небольшую очередь и проникаем внутрь. Гугун воплотил в себе все, казалось бы, несочетаемое — безграничную свободу и строгий порядок, каноничность форм и вольную фантазию, подавляющую помпезность и изящнейшую простоту. Храмы и дворцы Запретного города просто громадны, но и они кажутся игрушечными по сравнению с теми площадями, в которые заключены. Гугун воплотил в себе не только мастерство зодчих и архитекторов, но прежде всего все идеи, пронизывающие китайское сознание.
Дворцовый комплекс был сооружен в рекордно короткие сроки — всего за 14 лет. Потрясающая способность организовывать коллективный труд тысяч людей удивляет и сегодня всякого приезжающего в Китай.
В толпе туристов мы движемся через ворота Высшей Гармонии, ворота Небесной Чистоты, мимо дворца Небесного Спокойствия, зала Союза и Мира и попадаем в великолепный сад — такой мог принадлежать только властелину Поднебесной. Прозрачные пруды, изысканные павильоны для отдыха, растения неправильных форм, на вершине холма — беседка, из которой император любовался ночным светилом.
Сидя за фарфоровым столиком в чайном павильоне, отец Дионисий с иронией замечает, что не случись в Китае революции, вряд ли пришлось бы нам пить прекрасный чай в стенах Запретного города. Чай действительно прекрасен, его даже пить жалко — сидел бы, прислушиваясь к шелесту тростника, да любовался на разноцветные лепестки и листья, словно специально изогнутые по форме иероглифов.
Вечером — последний перед отъездом водосвятный молебен и прощание с людьми, уже ставшими совсем родными.
- Приезжайте скорее и обязательно вместе.
Каждый пытается сказать теплое слово. Хочется навсегда запечатлеть в душе эти добрые лица, Фанзу, шум города вперемешку с китайской речью, навязчивые крики соек, запах китайской кухни, тополиный пух, — все, что связалось, сплелось с этой весной, с этой самой необычной в моей жизни Пасхой.
О ней еще непременно вспомнят впоследствии, вспомнят как о первой Пасхе после тяжелого сорокалетнего перерыва.
Кира Поздняева
Журнал «Альфа и Омега», номер 3 (29), 2001 г.
Внимание!
При
использовании материалов просьба указывать ссылку:
«Пасха. Информационный проект»,
а при размещении в интернете – гиперссылку на наш сайт: www.packa.ru
Все новости раздела
|
